В студенческие годы, когда я работала в одной торговой кампании, мне довелось познакомиться с необычной, на мой взгляд, девушкой. Она работала продавцом-консультантом и была довольно общительной и симпатичной, но запомнилась она мне не этим. А тем, что у нее была странная черта характера, поведение и высказывания, не присущие молодым девушкам. Например, она хваталась за тяжеленные коробки со склада, поднимала их с лихим «Ух!» или со словами «Ну, давайте бабоньки, потащили!» и несла их до места назначения. Сама. Меня и моих коллег, совсем молодых тогда девчонок, это удивляло, смущало и было как-то смешно и неловко одновременно.
Лично мы «таскать» ничего не собирались. И не только потому, что это было не в нашей, так сказать, компетенции. Просто нам и в голову не приходило, что нужно вот так, надрываясь изо всех сил, носить тяжести. А она носила. И рядом было много мужчин, тех же самых грузчиков, но она никогда не просила их о помощи. Удивляла тогда она нас очень сильно. И было ей лет 18, кажется.
А вспомнила я о ней, когда в какой-то момент поняла, что я устала. Устала тягать, тянуть, тащить и надрываться. Потому что с того времени как у меня появились дети, я стала заниматься именно этим. А именно, я, как та «бабонька», таскала тяжелые пакеты с продуктами из магазина, детей на руках, коляски, детей в колясках. Даже, будучи беременной, несла старшего сына вместе с велосипедом домой на второй этаж, потому что он, как упрямый ослик не хотел с него слезать. Вспомнила и задумалась: почему до сих пор опыт долгих непростых лет, который впитали в себя большинство славянских женщин продолжает влиять на многих из нас в нашем современном мире, в котором уже многое упрощено для жизни в быту!? Почему в нас до сих пор эта отчаянная жертвенность всесильной «славянской бабы», той, которая и коня на скаку и в избу горящую. Пусть ко мне этот опыт пришел не в юности, а с появлением собственной семьи, но все же он, как оказалось, есть и у меня, будто в крови, будто я с этим рождена. И в той еще совсем юной девочке из магазина, с пониманием того, что надо поднапрячься и взвалив тяжелую ношу тащить ее на себе. В нас, женщинах, так много заложено от наших мам, бабушек и пра-пра-пра. Так много, что мы, похоже, до сих пор не можем расстаться с этим образом всесильной женщины. Мой муж не знал и половины того, что я делала из последних сил. И очень недоумевал когда я, рухнув в болезнь и злясь на него и на весь мир говорила, что я устала. Его встречный вопрос был логичен: «А меня попросить не могла что ли?» или «А зачем ты это делала вообще?». Как зачем!? Я же могу, я же…я же ух!…Я могу, надо потому что, а кто еще, как ни я! А болела, потому что тело подавало уже все возможные сигналы о том, что так нельзя. И я их успешно игнорировала. Я продолжала тягать, тянуть, тащить и надрываться до тех пор, пока не заболевала.
Очевидно, что такие жертвы – это результат примера и воспитания, полученные от наших мам, а те от своих мам. У наших бабушек была непростая жизнь в военное и послевоенное время. Им приходилось очень нелегко, потому что мужчин было мало, условия жизни были ох как непросты и поэтому приходилось тянуть все на себе. Потом такой способ мышления и соответственно образ жизни передавался по наследству нашим мамам. И хотя условия жизни менялись и она становилась легче, женщины все равно продолжали жить как в упряжке. Дом, быт, семья, работа. Заниматься домом и обустраивать быт – женщина, растить детей – она, милая, по большей части она, деньги зарабатывать – тоже надо, потому что одной зарплаты мужа не всем хватало, да и вообще попробуй не работать в советское время. Я не знаю, как женщины все успевали. Серьезно. Как они умудрялись так много взваливать на свои плечи без или с минимумом заботы о себе. Где и как они восстанавливались? Брали урывками, открывалось 155-ое дыхание, жили надеждой, что вот сейчас поработают на полную, а потом — счастливая старость? Или верой в то, что строят счастливое будущее? Мне грустно слышать от своих клиенток истории о непростой судьбе их бабушек и матерей. И замечать, как это отражается на их жизни. Я все с большим пониманием отношусь к женщинам своего рода. Думаю, я многого не знаю из того, что им пришлось пережить. И с сожалением понимаю, как это отражается на моей жизни. Как волей-неволей из поколения в поколение передавался наглядный пример непростой жизни или выживания.
Все это очень хорошо описано в статье Л. Петрановской про травмы поколений. Я сейчас не буду это сильно разворачивать. Я просто хочу сказать о том, что мне лично очень хочется видеть женщин на своем месте. Счастливыми и наполненными своим, женским. Спокойным-взрывным, в ярких и пастельных тонах. Грустными, радостными, милыми, теплыми, нежными, ранимыми, мягкими… ЖИВЫМИ! Я радуюсь, когда вижу таких в толпе. Мне грустно, когда идет поникшая женщина с согнутой спиной. Каждый раз останавливаю себя, когда чувствую, что уже из последних сил. Радуюсь, кода получается позаботиться о себе. Ведь всем известен тот факт, что здоровая, счастливая, вовремя отдохнувшая мама, жена, да любая женщина вернет больше. Вдохновит, поддержит, поможет, пожалеет, если необходимо.
Однажды одна моя коллега рассказывала историю из советского прошлого. Как-то на одном заводе раздали вкусняшки за вредность на производстве. Все мамы спрятали их в шкафчики, чтобы потом отнести домой, детям. А одна прямо на глазах у всех взяла и съела вкусность. И на удивленные вопрошающие взгляды ответила: «Здоровая мама – здоровые дети». Вот так же желаю всем женщинам, мамам, женам, заботиться о себе. Тогда сил и энергии для заботы о близких и о себе любимой будет намного больше. И сама женщина не будет валиться с ног от усталости. А если и будет, то желаю всем, чтобы это было от приятной усталости и от удовольствия.
© Ирина Ширяева
